Молот - Страница 86

— Дамский выбор!

Грянул оркестр, играя нечто вроде медленного вальса. Пара за парой выходили на середину, кружась в танце. Михаил прислонился к стене — ему тут явно ничего не светило. Группку молодых людей, среди которых он находился, шрехты отчего-то обходили стороной. Может, сменить позицию? Он так и хотел сделать и даже успел сделать шаг, когда позади него раздался приятный голос:

— Позвольте пригласить вас?

Обернулся и едва сдержал изумление — перед ним была настоящая красавица. Высокая, чуть пониже Михаила, с идеальной фигурой, насколько можно было рассмотреть под длинным платьем. Светлые волосы, заплетенные в длинную, свисающую ниже тонкой талии косу, огромные зеленые глаза…

— Вы… меня?

Красавица смущенно кивнула и присела в книксене. Михаил протянул ей руку и, когда та взялась за нее тонкими пальчиками, повел ее к танцующим. Чувство ритма у шрехты оказалось изумительным, и принц искренне наслаждался танцем с ней.

— Как вас зовут?

Он спохватился. Молчать дальше было верхом невежливости по отношению к партнерше, выбравшей его.

— Микаэль. Микаэль де Берг.

— Аюана Шарвей. Отпущенница герцогов фон Роршахов. А вы — дворянин?

Парень на мгновение задумался:

— Да. Правда, мой титул не очень высок, но все-таки…

— Значит вы — фрайхер?

Он кивнул, заметив на лице партнерши слабую улыбку. Ничего себе — ее это устраивает?! Сурово… Потом сообразил, что здесь находятся в основном простолюдины, хотя и полноправные граждане Ордена.

— Что? — очнулся Михаил, когда девушка вдруг замерла на месте.

Она смущенно улыбнулась:

— Музыка кончилась.

— Простите…

И неожиданно для себя Михаил покраснел, потом кивком указал на гигантский балкон, где стояли столики:

— Не желаете?

Шрехта секунду колебалась, потом вновь взглянула на него:

— Я… пока не знаю. Может, после следующего танца?..

И пошла к своим подругам. Михаил слегка пожал плечами и вернулся к стене. Затем нашел взглядом девушку, ожидая, пока объявят очередной танец, и, едва распорядитель сделал это, двинулся к шрехте, но та, заметив молодого человека и догадавшись о его намерениях, скользнула в глубь толпы своих соплеменниц, давая понять, что парня отвергли.

Михаила приглашали еще дважды, но всякий раз потом ускользали от продолжения знакомства. Впрочем, и его попытки так же оставались бесплодными — шрехты наотрез отказывались танцевать с ним. Парень не понимал почему. Фрайхер — пусть и низший, но дворянский титул. Одет скромно, но прилично по меркам Ордена. Тем более — в Гроссбурге, мечте всех жителей Тевтонии. Даже кандидатки в жены тут были все как на подбор — любая из них могла стать украшением императорского двора. А Михаил не урод и не дурак. Чего же им надо?.. Получив отказ в очередной раз, он плюнул на все и поднялся на второй этаж, где находился ресторан. Нашел свободный столик, едва уселся, как подскочил официант и что-то начал говорить, показывая вниз, но принц оборвал его ударом кулака по столешнице:

— Заткнись и неси мне шнапса и закуски! Немедленно!

Шрехт поник и удалился — перечить гражданину Ордена каралось быстро и сурово. Так что объяснять этому фрайхеру, что столики лишь для пар, — бесполезно. Тем более что, судя по незнакомому акценту, тот приехал откуда-то издалека. Зря он на что-то надеется — те из красавиц, что находятся здесь, желают остаться в Гроссбурге. Ни одна из них не поедет невесть куда в пограничные земли…

Михаил выпил уже половину бутылки, но хмель никак не хотел брать его организм приступом, капитулируя перед богатырским здоровьем, полученным в медицинском центре «Вампира». Наконец что-то вроде начало получаться: пол под принцем попытались украсть какие-то нехорошие люди, а те, что сидели за соседними столиками, превратились в милых и приятных… Вдруг за одним из столов вспыхнула ссора: шрехта влепила своему спутнику пощечину и вскочила, пылая от негодования. Ее спутник поднялся, извергая проклятия, затем со всего размаха попытался ударить девушку…

Именно что попытался. Даже в нетрезвом состоянии Михаил был способен надрать задницу любому. Раз — левая раскрытая ладонь встречает движущийся вперед кулак противника, уводя его в сторону. Два — правая ладонь бьет с размаху в грудь с такой силой, что трещат и ломаются ребра. Шум сливающихся в один непонятный клекот голосов пораженных свидетелей. Глухой стук рухнувшего тела. Открытые рты соседей…

Шрехта, за которую вступился Михаил, застывает с открытым ртом, а сам он почти падает обратно на стул и заплетающимся языком говорит подскочившим вышибалам, показывая на лежащую ничком неподвижную тушу:

— Уберите это… — При этом его плащ распахивается, показывая висящий на боку кортик фрайхера.

Нетвердой рукой ткнул большой двузубой вилкой в поджаристый кусок мяса — необходимо было срочно чего-нибудь съесть, иначе он просто вырубится прямо здесь. Внезапно перед ним возникло смутно знакомое лицо:

— Вы разрешите составить вам компанию?

— А, садись!.. — Он пьяно махнул рукой, разрешая. Потом подался вперед, всматриваясь в лицо перед собой: — Ты кто? Я тебя где-то видел… Впрочем, все равно. Садись… Будешь чего? Тогда заказывай. Эй, официант! Обслужи даму! Я плачу!..

Михаил залез в карман, вытащил оттуда пригоршню новеньких тевтонских платиновых талеров и сыпанул их на стол. Официант взглянул на деньги и застыл с открытым ртом, впрочем, и остальные тоже. Ладно — медные или серебряные монеты. Иногда здесь видели золотые. Правда, очень и очень редко, когда сюда заглядывал сын какого-нибудь графа или герцога, которому не могли подобрать невесту среди аристократок. Со слабым полом в тевтонских семьях всегда были проблемы. Но платиновый талер большинство из присутствующих здесь видели впервые в жизни.